Форум

*ТВОРЧЕСТВО И КОММУНИЗМ*

О свободной творческой деятельности человека можно говорить лишь в том же смысле, в котором мы вообще говорим о Человеке, хотя в действительности имеем только становление человека, или же говорим об Истории, хотя имеем только становление истории, т.е. о свободной творческой деятельности можно говорить лишь в смысле становления свободной творческой деятельности.

Вопрос о творчестве, поставленный на всеобщем уровне, — это вопрос о том, каким образом развитие в ходе своего собственного развития, через форму общественного движения, осуществляет переход в форму осознанного развития — творчества; каким образом необходимость, развивающаяся в форме случайности, переходит к развитию в форме свободы.

При таком подходе сама история, взятая в целом, выступает обнаженным единством противоположностей — творчески-нетворческим процессом, а поворотный пункт этого процесса — пролетарская революция и социалистическое строительство — первым сознательным шагом творчества историей самой себя, началом нового качества.

Поскольку же учение Маркса является теоретическим выражением этого действительного движения, постольку оно является и "законным преемником лучшего, что создало человечество" и постольку оно есть не догма, а руководство к действию, питающееся от этого действия.

Таким образом, теория и практика революционной борьбы — единственное подлинное творчество современности. Всякое же другое, узко специализированное творение, рассматриваемое не в свете "столбовой дороги человечества", имеет ограниченный, несубстанциональный смысл и настоящим творением не является.

Поэтому проблему творчества нельзя разрешить вне проблем коммунизма, коммунистического движения. Хотя в соответствии с распространенным мнением при слове "творчество" чаще всего обращаются как раз к таким сферам человеческой жизнедеятельности, которые самостоятельным развитием не обладают, корни творчества ищут не там, где они находятся.

Но если коммунизм, действительное движение, уничтожающее существующее положение вещей, и есть творчество буквально по своему понятию, как сказал бы Гегель, то далеко не всякая коммунистическая партия, и не всякое конкретное коммунистическое движение автоматически соответствует своему понятию. Но сколь быстро и легко живое, развивающееся учение может заформализоваться изнутри, "тому в истории мы тьму примеров сыщем". Оппортунизм как номинальный марксизм, марксизм лишь по названию — самое тяжелое наследство старого мира. Внешняя борьба марксизма с открытой косностью и догматизмом всегда определялась его внутренней, гораздо более сложной борьбой с оппортунизмом.

В лице сегодняшнего коммунистического движения мы имеем прежде всего разрыв теории с практикой, превращение их в абстрактные моменты умерщвленного целого. С одной стороны, реальное "броуновское" движение рабочего класса, определяемое всеми идеологиями, кроме научного социализма; а с другой стороны, "ультразаумные" изыскания философов-марксистов, потерявших земное основание и с ним критерии для своего движения. В итоге получаем не творчество, а двусторонний произвол: произвол (анархию) действий и произвол (субъективизм) мыслей.

На разрешение этого больного вопроса и должны быть направлены творческие усилия современных марксистов. Не уход от проблемы с целью "сохранить марксизм для себя", "для грядущих поколений", а ясная постановка вопроса, полемика и, главное, действительная борьба самых разнообразных форм, претендующих осуществить конкретное тождество теории и практики, — вот что нам нужно.

К сожалению, даже те советские марксисты, которые не запродали свои "непоколебимые убеждения", живут и действуют сегодня во многом не по-марксистски — пытаясь грубо механически перенести формы работы и учебы своего становления при социализме в изменившиеся условия. А формы, естественно, не приживаются. Но вместо критического анализа этих форм мы видим, как следствие нетворческого подхода, пессимизм и единоличную работу на себя, на поддержание своего уровня. Все это происходит в такое время, когда как раз необходимо новаторство и дерзание, т.к. прямого ответа у классиков искать бесполезно.

Вывод: марксизм всегда отличался от всякого другого "изма" тем, что умел ухватить главное звено в цепи, без которого все остальное (даже диалектические разработки в отдельных областях) ни к чему. Нынче этим звеном является еще не найденная форма тождества теории и практики революционной борьбы, поиски которой и будут творчеством, а не просто разговорами о творчестве.

Марина Артюх

Источник: http://web.archive.org/web/20020309202130/www.left.ru/2001/19/artiukh32.html<\/u><\/a>

По Марксу, социализм означает освобождение от отчуждения, возврат человека к себе самому, его самореализацию. Это самое главное в марксизме на мой взгляд, что продолжает оставаться ему актуальным и сегодня.

Из книги Эриха Фромма "Марксова концепция человека":

цитата:

Представление Маркса о социализме вытекает из его концепции человека. Как уже не раз было показано, соответственно этому представлению социализм не должен быть обществом заорганизованных, автоматизированных индивидов. Подобное общество не стало бы социалистическим, даже если бы у всех его представителей был одинаковый доход и одинаково хорошее питание и одежда. Социализм не может быть обществом, в котором индивид подчинен государству, машинам, бюрократии и т. д. Даже если государство стало бы работодателем в виде абстрактного капиталиста, даже если весь общественный капитал будет сконцентрирован в одних руках (безразлично – одного частного капиталиста, либо одного государственного, общественного капиталиста) – это все равно не будет социализм. Ведь Маркс действительно пишет в "Экономическо-философских рукописях", что не коммунизм, как таковой, является конечной целью человеческого развития. А что же тогда?

Совершенно очевидно, что целью социализма является человек. Социализм должен создать в обществе такой способ производства и такие организации, в которых человек сможет преодолеть отчуждение от своего продукта, своего труда, окружающих людей и даже от природы, создать условия, в которых человек сможет найти себя и взять мир в свои руки так, чтобы жить в единстве. Социализм был для Маркса (как это формулирует Пауль Тиллих) "восстанием против разрушения любви и социальной реальности" [46].

Особенно четко цель социализма сформулирована Марксом в конце третьего тома "Капитала":

"Царство свободы начинается в действительности лишь там, где прекращается работа, диктуемая нуждой и внешней целесообразностью, следовательно, по природе вещей оно лежит по ту сторону сферы собственно материального производства. Как первобытный человек, чтобы удовлетворять свои потребности, чтобы сохранять и воспроизводить свою жизнь, должен бороться с природой, так должен бороться и цивилизованный человек, должен во всех общественных формах и при всех возможных способах производства. С развитием человека расширяется это царство естественной необходимости, потому что расширяются его потребности; но в то же время расширяются и производительные силы, которые служат для их удовлетворения. Свобода в этой области может заключаться лишь в том, что коллективный человек, ассоциированные производители рационально регулируют этот свой обмен веществ с природой, ставят его под свой общий контроль, вместо того чтобы он господствовал над ними как слепая сила; совершают его с наименьшей затратой сил и при условиях, наиболее достойных их человеческой природы и адекватных ей. Но тем не менее это все же остается царством необходимости. По ту сторону его начинается развитие человеческих сил, которое является самоцелью, истинное царство свободы, которое, однако, может расцвести лишь на этом царстве необходимости, как на своем базисе. Сокращение рабочего дня – основное условие" [47].

Здесь Маркс выделяет все существенные элементы социализма, то есть что человек участвует в производстве, которое объединено, лишено конкуренции; что продукция находится у него под контролем и не превращается в слепого идола, который подчиняет его себе. Такой взгляд категорически исключает возможность считать социализмом такое общество, в котором человек является объектом манипулирования со стороны бюрократии, даже если эта бюрократия правит всей государственной экономикой (а не одним каким-либо предприятием). Это означает, что каждый отдельный человек принимает активное участие в планировании и выполнении планов; это означает, короче говоря, воплощение в жизнь политической и экономической демократии.